Оружие Победы

О подвигах наших бойцов в годы Великой Отечественной войны написано немало. Но без того оружия, которое было в их руках, не было бы Победы. Это оружие создавалось талантом и трудом наших учёных, инженеров, рабочих в конструкторских бюро на заводах. И они создавали уникальные в своём роде образцы, о которых, к сожалению, сегодня у нас знают очень поверхностно, а то и не знают вовсе. Сегодня мы расскажем о некоторых из этих образцов боевой техники, позволивших Красной армии одержать верх над сильным и вооружённым до зубов врагом. На земле, в небесах и на море.

Реактивная установка залпового огня БМ-13

...Июль 1941 года. Станция Орша в Белоруссии, забитая немецкими эшелонами с военной техникой и горючим для частей, изготовившихся к дальнейшему броску на восток. Огненный смерч налетел внезапно. Десятки ракет в считанные минуты превратили станцию с сплошной пылающий ад. Лавина взрывов разносила в клочья и технику, и людей, тщетно пытавшихся найти укрытие от бушующего огня. Это был первый залп «катюш».

Если говорить о символах Победы, то «катюша», наводившая ужас уже с самых первых месяцев войны на гитлеровцев, является одним из самых ярких во всех смыслах. Хотя само название этого оружия никто официально не придумывал, оно действительно народное, потому что возлагались на «катюшу» большие надежды, и она их вполне оправдала.

Вообще, сама идея использования ракетных снарядов далеко не нова. Такие снаряды, где в качестве топлива был порох, применялись ещё в начале XIX века. Но по мере развития нарезной ствольной артиллерии, интерес к ним упал. Просто пушки стреляли гораздо дальше и намного точнее.

Однако ракетчики тоже не дремали. И как раз в нашей стране в этой области учёные и инженеры НИИ реактивного движения смогли создать очень перспективные разработки. Уже в 1933 году здесь были созданы первые неуправляемые реактивные снаряды для авиации, а в 1939-м первая мобильная установка залпового огня для сухопутных войск.

Залпового, потому что 16 ракетных снарядов калибром 132 миллиметра она выпускала всего за 10 секунд. Дальность стрельбы тоже была приличной — 8 километров. Вся установка крепилась на шасси серийного грузовика ЗиС-6 и после залпа могла быстро сменить позицию, избежав ответного удара. Оптимисты говорили, что одна такая машина заменяет целую батарею крупнокалиберных орудий. Дёшево и очень сердито.

У этой установки, получившей официальное название БМ-13, не было какого-то одного конкретного автора. Разрабатывал оружие коллектив НИИ под руководством Андрея Костикова, Ивана Гваля, Ивана Клеймёнова, кстати, нашего земляка. К сожалению, репрессии тех лет затронули и изобретателей «катюши» — немалая часть коллектива была расстреляна как «враги народа», в том числе и Иван Клеймёнов. Но осталась его «катюша», которая громила врага на всех фронтах.

Что интересно, приказ о принятии БМ-13 на вооружение и запуск в серию был издан 21 июня 1941 года. А первым боевым применением стал тот самый залп батареи из семи машин капитана Ивана Флёрова по станции Орша.

Конечно, по ходу войны «катюша» совершенствовалась. Были созданы установки для запуска ракет калибра 80 и даже 310 миллиметров. Вместо шасси ЗиС-6 установки стали монтировать на базе американского грузовика «студебеккер» US6, поставлявшегося Красной армии в больших количествах по ленд-лизу, грузовик отличался мощным двигателем, завидной проходимостью и надёжностью. Использовались также американские машины «додж» и английские «бедфорд». Что же касается секретности «катюш», то она благодаря кинофильмам оказалась несколько преувеличенной. Мобильная установка БМ-13 была довольно проста и сама по себе никакого особого секрета не представляла. Подобные системы стояли на вооружении армий Великобритании и США, а у немцев были реактивные шестиствольные миномёты. Но особенность и огневая мощь «катюши» заключалась в применяемых ракетах. Нет, в них не было никакого все сжигающего термита и напалма, о чём ходят легенды. Но на взрывчатое вещество в ракете в виде тринитротолуола воздействовали сразу два детонатора с разных концов заряда, усиливая его динамическое сжатие и соответственно мощь взрыва. Плюс горючий эффект разрыва камеры двигателя, так что и без термита вокруг всё горело. При этом «катюши» как правило наносили удар несколькими машинами по одной площади. В результате взрывы одновременно накладывались друг на друга, и разрушительный эффект усиливался благодаря интерференции взрывных волн.

Понятно, что нет оружия без недостатков. Были они и у «катюши» — это недостаточная точность и кучность стрельбы. Точность огня удалось улучшить, применяя вместо линейных спиралевидные направляющие пусковых установок, но... по большому счёту эта родовая проблема реактивных миномётов не решена до сих пор.

Впрочем, у каждого оружия свои задачи. Пушку ракетой не заменишь и наоборот. Свою задачу «катюша» выполнила с честью. Недаром за годы войны было выпущено 30 тысяч реактивных установок и более 12 миллионов снарядов к ним. И это тоже цена Победы.

Пикирующий бомбардировщик Пе-2

Как-то в детстве я увидел по телевизору фильм под названием «Хроника пикирующего бомбардировщика». Фильм конца 60-х годов с Олегом Далем в одной из главных ролей, чёрно-белый, внешне бесхитростный, где война гремит где-то в стороне, а самолёты на фронтовом аэродроме «к земле прикованы туманом», как поётся в звучащей там песне. Но в отличие от заезженного «В бой идут одни старики», тот фильм меня просто прошиб. Там не было ни грамма пафоса, даже праведной ненависти к врагу не было. А была простая и щемящая история без хэппи-энда про «воздушных рабочих войны» — экипаж самолёта, ставшего основным и самым массовым нашим фронтовым бомбардировщиком.

Удивительно, но этот шедевр конструкторской мысли создавался его автором Владимиром Петляковым в «шарашке» внутренней тюрьмы НКВД, куда авиаконструктор был заключён как «враг народа». В разработке проекта принимал участие и Андрей Туполев, тоже «враг», сидевший в этой тюрьме.

Интересно, что изначально Пе-2 создавался как дальний высотный истребитель сопровождения. Но затем командование ВВС решило, что необходимости в такой машине нет, и конструктор получил задание переделать истребитель в лёгкий бомбардировщик. Задача казалась невыполнимой, но Петляков с коллегами нашли оптимальное решение, создав тип самолёта, которого до этого в нашей авиации просто не было.

Есть такая поговорка у лётчиков, что «хорошо летают только красивые самолёты». Пе-2 оказался действительно красив и стремителен благодаря своей передовой аэродинамике. Это был двухмоторный свободнонесущий моноплан с низкорасположенным крылом и разнесённым двух килевым вертикальным оперением. Такая схема придала самолёту не просто несколько футуристический вид, но отличную манёвренность, которую удалось прекрасно помирить с высокой скоростью.

Бомбардировщик мог разгоняться в горизонтальном полёте почти до 600 километров в час, лишь немногим уступая в скорости основному истребителю немецких люфтваффе Мессершмитту Ме-109. При этом дальность полёта составляла 1300 километров, а бомбовая нагрузка достигала 1000 килограммов. Для защиты от истребителей были установлены четыре турельных пулемёта ШКАС под солидный винтовочный патрон с зажигательными пулями.

Кто-то может скептически усмехнуться: «Что смогут сделать бомбы общим весом всего тысяча килограммов?» Но смысл пикирующего бомбардировщика состоит в том, что бомбовый удар он наносит точечно и прицельно с пикирования. Уклониться от такого удара невозможно, а в условиях фронта именно такая техника даёт по-настоящему убойный эффект для танковых колонн и огневых точек противника. Война это доказала. Другое дело, что Пе-2, запущенный в серию уже в 1940 году, на начальном этапе войны оказался без лётчиков, которые могли бы использовать все его возможности.

Опытных пилотов, умеющих бомбить с пикирования, почти не было. Поэтому чаще лётчики сбрасывали бомбы с горизонтального полёта. Однако уже к концу 1942 года эта техника была освоена, и здесь появились свои асы, как, например, дважды Герой Советского Союза Иван Полбин, ставший основоположником тактики пикирования с замкнутого круга, когда «пешки» устраивали над позициями фашистов смертельную карусель, не давая зенитчикам даже поднять головы для отражения атаки. И это немцы особенно почувствовали на Курской дуге, когда жертвами «пешек» стали сотни танков, машин, орудий, а также склады горючего и боеприпасов.

При этом Пе-2 вовсе не был лёгкой добычей истребителей врага. Наоборот, в поединках «пешки» часто выходили победителями благодаря своей невероятной манёвренности и оптимально размещённым пулемётам. Например, уже в октябре 1941 года экипаж Владимира Горелихина в одном бою сбил три «мессера». Так что эпизод фильма «Хроника пикирующего бомбардировщика», где экипаж Пе-2, окружённый немецкими «фоккерами», успешно уходит от них, сбив преследователя, зашедшего в хвост, вполне отражает реальность войны и возможности этой замечательной машины.

Но чтобы быть объективным, упомянем и о недостатках. Пе-2 был самолётом, воплотившим последние технические достижения, и потому оказался довольно сложен в обслуживании. А главное, он мог себя показать во всей боевой красе, если его штурвал был в руках очень классного пилота. В противном случае были не только боевые потери, но и аварии при пикировании и даже при посадке. Тем не менее было выпущено 11300 машин, и этот самолёт стал настоящим «рабочим войны». А в мае 1945-го именно Пе-2 с ювелирной точностью положили бомбы прямиком в здание гестапо в Берлине, ставя символическую точку в самой страшной войне.

Эсминцы проекта «7» типа «Гневный»

Корабли, как люди. Говорят, они имеют душу, а свою судьбу они разделяют с судьбой страны, которую призваны защищать. И это удивительным образом отразилось в судьбе целой серии боевых кораблей, которые смело можно считать жемчужинами отечественного военного кораблестроения.

Как ни странно, но после революции 1917 года военно-морское строительство в Советском Союзе фактически не развивалось. Крупных кораблей не строили, ограничиваясь «москитным флотом» катеров и небольшого числа подлодок. Ядро флота составляли корабли, построенные или заложенные ещё до революции — линкоры типа «Петропавловск», крейсера типа «Светлана» и эсминцы типа «Новик». Конечно, они получили новые «революционные» имена и прошли некоторую модернизацию, но мировой прогресс в военно-морском строительстве шёл очень быстро, и к началу Второй мировой войны они уже здорово устарели. Что касается новой программы строительства советского военно-морского флота, то она была принята, но средств и времени на её воплощение в жизнь в полном объёме уже не было. И тогда было решено ограничиться самым необходимым — серией эсминцев нового поколения.

Как фронтовые бомбардировщики в авиации, эсминцы можно считать «рабочими лошадками войны» на море. Эти небольшие и практически лишённые брони корабли оказались универсальными для выполнения самых разных задач, от охраны конвоев и постановки минных заграждений до борьбы с подводными лодками и ударов по соединениям противника. Так что без них никуда.

Для ускорения проекта руководство страны решило, не мудрствуя лукаво фактически скопировать иностранный образец, а именно итальянский эсминец типа «Мистрале». Советская правительственная делегация отправилась в Италию, где получила техническую документацию на корабль и посетила верфи. Но когда документы передали в Центральное конструкторское бюро, выяснилось, что на данный момент в стране нет технологий и оборудования для воплощения этого проекта. В результате от итальянского проекта остались лишь идеи на уровне теоретических чертежей. А фактически новый оригинальный корабль разработала группа под руководством главного конструктора Валерия Никитина. Тем более что в России был очень успешный опыт создания кораблей этого класса — эсминцы типа «Новик» при сравнимом водоизмещении превосходили и по скорости, и по вооружению своих одноклассников из всех стран, участвовавших в Первой мировой войне.

Проекту эсминцев нового поколения был дан кодовый номер «7», и коллективу ЦКБ удалось за короткое время создать корабль с уникальными характеристиками. При водоизмещении всего в около двух тысяч тонн он нёс четыре универсальные 130-миллиметровые артустановки главного калибра с дальностью стрельбы более 25 километров и два трёхтрубных торпедных аппарата, позволяющие дать одним бортом залп в шесть торпед. Совершенно новая конструкция орудий позволяла вести огонь 130-миллиметровыми снарядами большего веса, чем обычно применялись при таком калибре, а также «ныряющими» снарядами и зенитными с дистанционным взрывателем. Точность обеспечивала одна из самых передовых для того времени централизованная система управления огнём. Для борьбы с подводными лодками предназначались кормовые бомбосбрасыватели и носовые бомбомёты. Помимо обычной гидроакустической аппаратуры, «семёрки» по ходу войны оснащались поступавшими по ленд-лизу английскими гидролокторами-сонарами. Это не говоря уже о зенитных автоматах, количество которых по ходу боёв постоянно увеличивалось.

Что же касается ходовых качеств, то здесь «семёрки» стали настоящими рекордсменами. Мощность турбин этих эсминцев достигала более 50 тысяч лошадиных сил. А на ходовых испытаниях «Гневный» показал скорость в 39 узлов — назовите хоть один боевой корабль современного российского флота, который смог бы с этим сравниться. Лично я не знаю.

Впрочем, обеспечивался такой показатель не только мощностью турбин, но и идеальными стремительными обводами корпуса. Корабль был по-настоящему красив, а его стальное тело напоминало сверху остро заточенную иглу, от которой не уйти.

По программе проекта «7» уже к 1939 году планировалось построить 53 корабля. Но и здесь сыграл свою роль роковой 1937 год, когда «враги народа» мерещились везде. В руководстве страны вдруг заподозрили, что эсминцы проекта «7» обречены на гибель в бою в случае попадания всего одной торпеды в район главной энергетической установки. В результате конструкторов корабля из ЦКБ арестовали и отправили в лагерь, а находящиеся на разных стадиях готовности корабли на балтийских и николаевских верфях разобрать и узлы переплавить. К счастью, эта удивительная идея всё-таки не была реализована, и спустя полгода строительство эсминцев решено было продолжить.

К началу войны удалось сдать 22 эсминца нового поколения. Но служить им пришлось на тех морях, где находись сами судоверфи. Поэтому почти все «семёрки» оказались на Балтике, на Чёрном море и на Дальнем Востоке, где активных морских боевых действий не велось. Но они огнём своих орудий громили сухопутные части врага под Одессой и Севастополем, а особенно пригодились их 130-миллиметровые орудия под Ленинградом — немецкие танки после взрывов разбрасывало, как спичечные коробки, а от прямых попаданий их просто разносило на куски.

Главным же морским театром боёв для нашей страны стало Заполярье и подходы к Мурманску и Архангельску, куда приходили союзные морские конвои с военной техникой и другими грузами для Красной армии. Здесь к началу войны оказалось всего два эсминца проекта «7» — «Гремящий» и «Сокрушительный». Этого было, конечно, мало. К примеру, только непосредственный британский эскорт каравана PQ-18, шедшего осенью 1942 года с танками и самолётами для обороны Сталинграда, составляли крейсер ПВО и 19 эсминцев, не считая фрегатов и корветов. Наши «семёрки» встречали союзников восточнее острова Медвежий и сразу бросались в самое пекло боя с немецкими субмаринами и надводными кораблями, если те атаковали караван. А при проводке конвоя PQ-18 особенно отличились в бою у мыса Канин Нос при входе в горло Белого моря. Десятки немецких самолётов-торпедоносцев неожиданно атаковали караван, заходя на правую крайнюю колонну походного ордера, где шли наши эсминцы. «Гремящий» и «Сокрушительный» вместо того, чтобы начать манёвр уклонения от торпед, повернулись к атакующим самолётам всем бортом и дали залп из всех установок главного калибра. Эффект был сравним с ударом хлыста по стае бабочек. Куски крыльев и фюзеляжей закрутились в молниях разрывов, а орудия «семёрок» продолжали греметь дружными залпами. Ни один из нападавших «юнкерсов» тогда не смог пробиться к транспортным судам.

Война жестока и бескомпромиссна. Она проверяет на прочность и людей, и технику. Эсминцы проекта «7» показали не только боевую мощь, но и удивительную живучесть. Один из этих кораблей дослужился во флоте Китая почти до наших дней и сейчас является плавучим морским музеем, а с нами остаётся память. На все времена.

Читайте также: К юбилею Великой Победы тамбовские школьники представили исследовательские работы в сфере краеведения