Одной из самых главных причин гибели СССР стало отсутствие конкуренции почти во всех сферах жизнедеятельности страны. Её отсутствие породило многочисленные мутации. К примеру, народ придумал такую форму конкурентной борьбы за товары, как «блат», то есть незаконное приобретение или получение дефицитных товаров и услуг. Он был и остаётся формой коррупции.
«Взятка» стала формой допуска к дефициту. Они были распространены во власти, в образовании, в медицине, в получении жилья, пайков и т. д. Осталась эта форма коррупции и в наше время.
После перехода к рыночной экономике в России был снят запрет на конкуренцию. И президент Владимир Путин, и Госсовет, и правительство, и парламентарии, и региональные власти ратуют за её развитие. Но, к сожалению, слишком много преград стоит на дороге этого благого желания. Часто на место необходимого, действенного и эффективного инструмента экономического развития приходит суррогат. Я его условно, с долей иронии, назвал «регрессной» формой конкуренции.
Эта коррупционная конкуренция есть интерпретация советского «блата», но уже приспособленного к рыночным отношениям. Её проявлением стали так называемые «откаты», сохранившиеся традиционные «взятки» и особая категория дорогих подарков, подношения к юбилеям, отчисление взносов на выборы...
Мир развивается, и с ним развивается коррупция. Президент утвердил новый план борьбы с ней до 2030 года. Но можно ли её искоренить полностью?
Нет! Политэкономическая сущность коррупции напрямую связана с системой реализации экономических интересов индивида. Говоря другими словами, она имеет латентное состояние, и искоренить её можно, только уничтожив человека как вид живой природы.
Коррупция есть проявление незаконного в данной правовой системе разрешения интересов его членов. Если у человека есть та или иная потребность и он не может её удовлетворить в существующих рамках, то он находит незаконные пути решения проблем. Например, человек получает зарплату в 25 тыс. рублей. У него семья из трёх человек и нет жилья. Для ипотеки его зарплата должна быть в 2,5 раза выше. Здесь начинается выбор. Один идёт на дополнительную работу, ищет новый заработок, а другой использует своё служебное положение. Итог один — квартира. Но первому она стоила трудовых усилий, здоровья, а второй отделался небольшим дискомфортом.
Без противодействия коррупции общество не может существовать. Его просто растащат. Однако как противостоять? Административно, силовыми методами, экономическими, воспитанием и религией — или по-другому?
Ответ неоднозначный. С одной стороны, нужно использовать все меры и методы, а с другой — многие из них малоэффективны, но требуют больших материальных, общественных и законодательных затрат.
Все помнят, что больше всего карманных краж происходило на площади, где наказывали попавшихся карманных воришек. Так и сегодня. Уповая лишь на наказание, мы лишь повышаем размер взятки. Взяткодатель и взяточник взвешивают свои риски, договариваются уже о более высокой цене за услугу. Её незаконность ни ту, ни другую сторону не смущает. Главное — результат. И именно от него надо «плясать».
Взяткодатель должен почувствовать, что через законные методы получить результат дешевле, легче и безопаснее. А взяточник должен уяснить, что его незаконное действие обернётся для него потерей множества привилегий и, безусловно, страхом неизбежного наказания.
Мне вспоминается высшая школа при советской власти. Из своего более чем 35-летнего опыта работы в институтах скажу, что взяток тогда было на несколько порядков меньше, а сами они были в сотни раз дешевле нынешних. Да и как мог рисковать доцент зарплатой в 320 рублей, когда средняя зарплата по стране была 120 рублей? О профессорах я просто промолчу.
Был ещё и контроль со стороны партийных органов. «Комиссар» — секретарь парткома — не работал в вузе. Его статус был даже более высоким, чем у ректора. Он мог объявить последнему выговор, а тот не мог ему сделать даже кадровое замечание.
Конечно, в той системе можно найти многие огрехи и недостатки. Соглашусь, но она была более действенной, чем сейчас.
Не подумайте, что я призываю вернуться назад и возродить парткомы. В одну и ту же воду в реке дважды не войдёшь. То время кануло в Лету. Есть, конечно, возрастная ностальгия о нём. Однако реальность такова, что необходимо формирование новой системы, не допускающей «регрессной» конкуренции.
Конкуренция должна быть открытой и идти должна по одним «правилам игры». Латентность коррупции останется, но она будет подавлена.
Конечно, «регрессная» конкуренция будет приспосабливаться к любым условиям. Она подвижна и очень гибко реагирует на все изменения. Следовательно, меры, направленные на борьбу с ней, должны стать единой, подвижной и гибкой системой. В ней должен быть задействован как личный интерес, так и индивидуальный страх.
Достичь и выработать такую систему сложно, но можно. Как пример приведу Гонконг, где проявления «регрессной» конкуренции встречаются крайне редко. А в соседнем Китае, несмотря на публичные расстрелы взяточников и расхитителей бюджета на стадионах, их число растёт из года в год.
Дело в том, что в КНР борьба построена на страхе, на наказании. Как показывает опыт, этого явно недостаточно. Люди привыкают ко всему, в том числе и к расстрелам на стадионах. Просто они дороже начинают оценивать свои риски.
В России главным механизмом снижения коррупционности является достаток граждан, рост национального богатства страны, укрепление безопасности, повышение материальной, юридической и духовной ответственности за свои действия или распоряжения.
«Регрессная» конкуренция расширяется и углубляется там, где нет ответственности ни у исполнителей, ни у распорядителей, ни у законодателей. Как ни странно, но при переходе страны к рыночной экономике ответственность как у простых граждан, так и у исполнительной, и у законодательной власти ослабла. Сегодня лучше просто отказать, чем взять на себя риск ответственности. Руководителя связывают всеми этими антикоррупционными запретами «по рукам и ногам».
Итог — полная какофония хозяйственной жизни. Например, при полной стоимости дорожного полотна в 25 миллионов рублей за 1 километр (согласно смете) на торгах она превращается в 15—14 миллионов рублей. Но из чего будут построены такие дороги и как долго они прослужат?
В Нижнем Новгороде была смыта дорога, построенная к ЧМ по футболу. Через несколько дней это повторилось в Волгограде. Кому нужна такая работа? Или в результате торгов была достигнута цена за 1 кг сливочного масла 180 рублей. Кому нужно такое масло? Это реальные примеры, а не выдумка автора. И их можно приводить до бесконечности.
«Регрессная» конкуренция неизбежна, но её можно подавить, минимизировать, сократить её негативные последствия. Механизм существует, его надо запустить. Энергию для запуска даёт выработка чётких, понятных и обязательных для всех «правил игры» (законов) в сфере экономических отношений, в реализации собственных интересов, в повышении социальной (общественной) ответственности.
Вряд ли мои сегодняшние размышления будут всеми однозначно приняты. И у простых граждан, и у тех, кто облачён полномочиями, уже выработано инстинктивное недоверие к происходящему, к высшей (за исключением президента) власти. Человек раздумывает, что же будет потом. На что и как будет жить? Пенсии крайне малы. Пенсионный возраст ещё не определён. За чертой бедности остаётся почти 20% жителей России. Взяткопоглощение возрастает. Однако даже время не спасёт от уголовного преследования. Новые формы «регрессной» конкуренции лишь свидетельствуют о её гибкости. Возможно, вновь усилятся личная уния, семейственность, кумовство, клановость... В отдельных регионах России они уже стали главными, основополагающими принципами поведения человека.
Размышляя о современном этапе коррупционного развития, невольно начинаешь осуждать всё и всех без конструктивных предложений. Это «кухонное» поведение.
Предложенный В. В. Путиным план борьбы с коррупцией требует реализации. Но, говоря словами большевиков, «он не догма, а руководство к действию».
Заклинания не помогут. И Нагорная проповедь, и «Моральный кодекс строителя коммунизма», и заветы Аллаха в Коране однозначно проповедуют честность, но честность уязвима материально. Борьба с бедностью, дефицитом, блатом, «регрессной» конкуренцией, их искоренение и уничтожение более действенны, чем заклинания. Сделаю однозначный вывод: полностью преодолеть «регрессную» конкуренцию мы не сможем, задача — сделать её минимальной, малоэффективной, устаревшей.
Следование закону должно стать принципом существования и работы каждого человека в новом обществе, в новой России. Выход из него один — революция, то есть ещё больший регресс в обществе, ухудшение жизни людей. Такая форма развития социально-экономических отношений недопустима. С ней надо бороться и одержать над ней невозвратную победу. Вместе мы победим!
